Ставропольский край в рамках Южного федерального округа занимает средние позиции по уровню социально-экономического положения и в связи с этим является территорией с потенциально высокой интенсивностью трудовой миграции. Данное явление стало неотъемлемой частью современного российского общества, привлекая к себе внимание исследователей из разных областей науки. Нами предпринята попытка анализа эффективности трудовой миграции с географической точки зрения.
С помощью автоматизированного комплекса обработки результатов социологических исследований «Анкета», созданного авторским коллективом географического факультета Ставропольского государственного университета, выделены сведения о 154 трудовых мигрантах – жителях Ставропольского края, полученные в ходе опроса по программе анкетирования, разработанной в Институте народнохозяйственного прогнозирования Российской академии наук под руководством Ж.А. Зайончковской.
Анализ географии поездок трудовых мигрантов Ставрополья подтвердил закономерность, сформулированную Равенштейном ещё в конце позапрошлого века (Ravenstein, 1885), касающуюся обратно пропорциональной зависимости интенсивности миграций от расстояния перемещений. Так, большая часть респондентов (60 %) вовлечена во внутрикраевые и внутрирегиональные поездки (главным образом, в Пятигорск, Минеральные Воды и Ставрополь, а также Краснодарский край и Ростовскую область). Москву и другие города Европейской части России посещают 42 % опрошенных. Менее 1/5 миграций составляют поездки в азиатскую часть России (в первую очередь, Тюменскую область) и страны СНГ (Белоруссию, Украину), а также дальнее зарубежье.
При увеличении дальности поездок изменяются и сферы занятости трудовых мигрантов из Ставропольского края. Если во внутрирегиональных перемещениях и в европейской части преобладают «челноки» (около ?), то в азиатской части и во внешней миграции более половины – это работающие по найму.
В подтверждение ещё одной закономерности Равенштейна, касающейся зависимости полового состава мигрантов от расстояния поездок, выявляется увеличение доли мужчин от 65 % во внутрирегиональных трудовых миграциях до 84 % в азиатской части. Но в миграциях в страны дальнего зарубежья преобладание мужчин уже минимально (60 %). Вероятно, это связано с более широкими возможностями участия женщин-мигрантов в неквалифицированном труде в сфере услуг за границей.
Уровень доходов трудовых мигрантов зависит от социально-экономического положения территории въезда (в первую очередь, от возможности получения высоких заработков). Это подтверждается анализом полученных данных. Так, работа в более высокоразвитых зарубежных странах позволила 71 % из внешних трудовых мигрантов обеспечить семье хорошее питание, 77 % – покупать хорошую одежду, 45 % – помогать материально родственникам, 35 % – отдохнуть на хорошем курорте, 68 % – обеспечить платные медицинские услуги, 35 % – сделать капитальный ремонт жилья. При этом приобретение дорогостоящих предметов быта для них не является приоритетной задачей: только 26 % купили на заработки автомобиль (всего его имеют 58 % респондентов), 35 % – новую мебель, 48 % – бытовую технику (хотя именно в таких домохозяйствах наиболее высок процент обладания стиральными машинами-автоматами, компьютерами, видеомагнитофонами и СВЧ-печами: 77 %, 48 %, 90 % и 48 % соответственно).
Следующими по уровню доходности идут трудовые миграции в азиатскую часть России. Население, участвующее в данных перемещениях, ориентируется на приобретение материальных ценностей: 37 % купили автомобиль (всего им владеют 74 % опрошенных), 53 % – новую мебель, 63 % – бытовую технику (обладание вышеперечисленными предметами – 74 %, 32 %, 79 % и 32 % соответственно). Более низкая прибыльность трудовой миграции в европейской части и внутри рассматриваемого региона позволяет решать не такой широкий круг проблем. Только 2/3 данных мигрантов обеспечили семьям хорошее питание и одежду. По другим позициям показатели также несколько ниже аналогичных у «дальних» мигрантов.
Таким образом, не случайно 45 % внешних трудовых мигрантов оценили по максимуму материальное положение своих семей в отличие от внутренних мигрантов, у которых этот уровень составляет 26–30 %. Но при этом только 39 % внешних трудовых мигрантов считают, что их семьи стали жить намного лучше благодаря работе на выезде против аналогичного показателя в 42–47 % у внутренних мигрантов. Обращает на себя внимание, то что трудовые мигранты в Азиатскую часть больше других испытывают напряжение (26 % против 16–22 %), их меньше устраивают выездные заработки (47 % против 56 – 58 %, а у внешних – 87 %) и лишь отчасти – мигрантская жизнь (47 % против 31–40 %). Это связано с более суровыми условиями пребывания и относительной дороговизной жизни и переселения на данной территории. Поэтому только 47 % из них собираются продолжать выездную деятельность (против 58–59 % у внутрирегиональных мигрантов и в Европейской части). Аналогичная ситуация и у внешних мигрантов (45 %), но она формируется по несколько иным причинам (сложности с оформлением выездных документов и разрешений на работу, языковые проблемы, более продолжительная разлука с домом и т.д.).
На основании всего вышесказанного можно сказать, что эффективность трудовой миграции населения, в первую очередь, зависит от возможности получения более высоких доходов, нежели по постоянному месту проживания. Эта возможность возрастает в районах с более благополучным социально-экономическим положением. Полученные результаты позволяют утверждать, что выездная работа по найму является более прибыльной, чем челночная торговля. Кроме того, при сужении географии трудовой миграции и, соответственно, снижении её доходности изменяются и ориентации в удовлетворении потребностей. Так, если внешние трудовые мигранты предпочитают тратить заработанное за границей на выполнение духовных и физических запросов, то внутренние мигранты приобретают материальные ценности или, как внутрирегиональные, решают материально-бытовые нужды. В дополнение к этому нами установлено, что в миграциях на более дальние расстояния участвует более обеспеченное население, так как увеличивается стоимость поездок и проживания по месту выездной работы.